Поход монголов на запад и миссия Карпини в Монголию (1245–1247)

Поход монголов на запад 1236–1242 гг.

В 1235 году великий хан Монгольской империи Угэдэй, несмотря на наличие других войн – с империей Южная Сун, с Кореей и Тибетом, вынужден был учесть слабое положение Джучидов, так как на западе решающего успеха достигнуто не было. За 11 лет непрерывных войн на границах с 1223 года Улус Джучи существенно не расширился.

Автор «Сокровенного сказания» отмечал, что

«...Субэдэй-батор встречал сильное сопротивление со стороны тех народов и городов, завоевание которых ему было поручено ещё при Чингисхане, а именно Ханлы (Канглы), Хыпшут (Кыпчаки), Орусут (Русь), Асут (Асы-аланы), Сесут (Саксин), Мачжар, Кешимир, Сергесут, Булар, Келет, а также и городов за многоводными реками Адил и Чжаях. <...>

Вражеских же стран там много, и народ там свирепый. Это такие люди, которые в ярости принимают смерть, бросаясь на собственные мечи...»

Уступая давлению Джучидов, великий хан на хурале 1235 года объявил общемонгольский поход на Запад во главе с Бату – сыном Джучи. Бату после смерти деда (Чингисхана) в 1227 году ещё тогда был признан старшим среди чингисидов второго поколения.

Это была беспрецедентная мобилизация сил, подобной которой Монгольская империя больше не знала. Выполняя зарлик (указ) Угэдэя, многие Чингисиды участвовали в походе лично: младший сын Чингисхана Хулхан, сыновья Угэдэя Гуюк и Хадан, сыновья Тулуя Мунке и Бучек, сыновья Чагатая Бури и Байдар, а также все взрослые Джучиды – Бату, Орду-эзэн, Шибан и Тангут, а из почётных нойонов Субэдэй-батор, Бурундэй-батор и несколько других нойонов.

Общее командование войск было возложено на Бату, а его главным советником стал Субэдэй. Не будучи Чингисидом этот полководец сыграл огромную роль в организации и руководстве военными действиями во время Великого западного похода 1235—1242 гг.

Монголы скрупулёзно собирали сведения о Западной Европе. Монголы знали всё, что физически можно было узнать: экономическое, политическое, социальное положение Европы того времени. До европейцев же доходили лишь слухи о монголах, рассказываемые беженцами.

Монгольское нашествие 1236—1242 годов действительно оставило неизгладимое впечатление у современников событий, отразившееся в текстах многообразных древнерусских и западноевропейских источников.

Монгольское нашествие на запад 1236—1242 гг.

После разорения монголами Киева (1240 г.) и опустошения земель Даниила Романовича Галицкого, на пути туменов встала Польша (1241 г.). Её разорение хорошо отражено в великопольских анналах «Roczniki wielkopolskie». Польский летописец Ян Длугош с содроганием писал о ярости монгольских армий: «Они жгут, убивают и истязают как им заблагорассудится, и никто не смеет им воспротивиться».

Дальнейшее продвижение монгольского войска в 1241—1242 гг. продолжилось по территории Венгрии и Хорватии, что хорошо представлено в сочинении Магистра Рогерия «Горестная песнь о разорении Венгерского королевства татарами» и в хронике «Poviesti Hrvata». Оказавшись в плену у «татар» магистр Рогерий упоминает и о планирующемся походе монголов в «Тевтонию», земли тевтонского ордена.

Реконструкция монгольского воина (рисунок из польского учебника: Europa. Nasza historia, tom 1, Wydawnictwo Szkolne i Pedagogoczne, 2016)

Венгрия оказалась самой западной из земель, в которые вошли монголы, но отнюдь не была последней в череде их завоеваний. Весной 1242 года Бату и Субэдэй, после смерти великого хана Угэдэя, повернули назад. Через Боснию, Сербию и Болгарию они вернулись в южнорусские степи. Тем самым, сделав своеобразную петлю, монголы завершили поход 1236—1242 годов. Как видно из источников, после падения древнерусских княжеств война с монгольскими ордами на территории Европы шла ещё целых два года.

Монголы не отказывались от запада — богатства Италии и Германии манили их не меньше, чем богатства Хорезмийской империи и городов Северного Китая. Однако на какое-то время им пришлось сделать паузу.

Несмотря на этот неожиданный перерыв, в 1240-х гг. монголы по-прежнему владели гигантским куском суши. За 14 лет правления Угэдэя они неустанно расширяли свои владения, применяя при этом новые осадные технологии, заимствованные у своих китайских подданных. Азербайджан, Северный Ирак, Грузия и Армения, а также Кашмир перешли под власть монголов. Следующим планировалось вторжение в сельджукскую Малую Азию.

Внезапное исчезновение монголов не успокоило Европу. Помня о недавнем разорении монголами почти всей территории Балкан и Восточной Европы, понимая всю тщетность военного противостояния, римский папа Иннокентий IV в 1243 году отправил к монгольскому хану своё первое посольство, которое привезло от хана высокомерный и малоутешительный ответ. Тогда папа решил послать к хану второе посольство, поручив эту миссию францисканскому монаху Джиованни дель Плано Карпини, слывшему умным и тонким дипломатом.

Все эти действия и события позволяют с абсолютной уверенностью утверждать, что Европа ожидала повторного нашествия монголов и пыталась всеми силами его предотвратить.

Pope Innocent IV

Миссия Карпини в Монголию в 1245–1247 гг.

63-летний Карпини был избран руководителем миссии, состоящей из трёх человек.

Giovanni da Pian del Carpine (ок.1182—1252)

В апреле 1245 года они выехали из Лиона, где находилась тогда резиденция папы. С собой они везли письмо от папы Иннокентия IV, в котором тот призывал великого хана прекратить нападать на христианские земли и задуматься о переходе в христианство, потому что «Бог сильно разгневан» его поступками, также в письме папа спрашивал о будущих намерениях монголов.

Эта миссия, при всех её надеждах, вполне могла оказаться бесполезной. Однако Карпини понимал, что невзирая на огромные трудности необходимо действовать и исполнить миссию.

«И хотя мы опасались, что Татары или другие народы могут нас убить или подвергнуть вечному пленению, или голоду, жажде, холоду, зною, чрезмерным поношениям и трудам и, так сказать, мучить сверх сил, однако мы не щадили себя самих, чтобы иметь возможность исполнить волю Божию согласно поручению Господина Папы и чтобы принести чем-нибудь пользу христианам, или, по крайней мере, узнав их истинное желание и намерение, иметь возможность открыть это христианам, дабы Татары своим случайным и внезапным вторжением не застигли их врасплох, как это и случилось однажды по грехам людским, и не произвели большого кровопролития среди христианского народа», — писал Карпини.

Группа Карпини направилась через Богемию (Чехия), Силезию и область Краковского герцогства в Киев, оттуда по покрытому льдом Днепру к Чёрному морю и затем вдоль его северного побережья и частично по прибрежному льду к Дону и дальше к Волге.

Маршрут путешествия Карпини в 1245-1247 гг.

4 апреля 1246 года путешественники прибыли в зимнее кочевье Бату-хана — Сарай-Бату (ниже теперешнего Волгограда). Монголы, встретившие послов весьма недружелюбно, направили их под стражей к Бату, который после смерти отца в 1225 году стал ханом Улуса Джучи (Золотой Орды).

«Прежде чем нас повели к хану, — рассказывает Карпини, — нас предупредили, что мы должны будем пройти между двух огней, так как сила огня очистит нас от дурных намерений и от яда, если мы имеем какой-нибудь злой умысел против хана, на что мы и согласились, дабы снять с себя всякое подозрение».

Монголы немедленно разожгли два костра. Рядом воткнули два копья, к которым привязали верёвку с нацепленными кусками цветных тканей, соорудив, таким образом подобие ворот. Около костров уселись две женщины, брызгающие водой и произносящие заклятия.

Через эти ворота сначала пронесли подарки для хана, а затем прошли монахи. Затем их в весьма суровых выражениях предупредили, чтобы они ни в коем случае не наступали на порог юрты для аудиенций — монголы считают это настолько плохой приметой, что казнят любого, кто так сделает. После тщательного обыска, Карпини и один из его спутников были приняты Бату.

Папское письмо в ставке Бату было переведено толмачами на славянский, арабский и монгольский языки, после чего его прочли хану. На другой день Бату призвал к себе монахов и приказал им с конвоем ехать в ставку великого хана.

Встретившись с Бату, Карпини нашёл его мудрым и рассудительным, но пугающим.

Бату-хан (ок. 1209 — после 1255), известный также как Сайн-хан («добрый хан»)

«Бату живёт с полным великолепием, имея привратников и всех чиновников, как император их. Он также сидит на более возвышенном месте, как на троне, с одною из своих жён», — писал Карпини. — «Вышеупомянутый Бату очень милостив к своим людям, а всё же внушает им сильный страх; в бою он весьма жесток; он очень проницателен и даже весьма хитёр на войне, так как сражался уже долгое время».

Под монгольским конвоем 64-летний старик был вынужден пройти за три с половиной месяца громадный отрезок от Сарая до летней резиденции великого хана около столицы Каракорум (к западу от нынешней столицы Монголии Улан-Батора).

Экспедиция следовала по проложенному с древних времен мировому торговому пути, который на севере проходил мимо Аральского моря к нижнему течению Сыр-Дарьи и нижнему течению Или и далее через Джунгарские ворота в Монголию.

22 июля 1246 года Карпини со спутниками прибыли в ханскую ставку (в районе Каракорума) и попали туда в период избрания нового великого хана. Преемником Угэдэя, умершего весной того же года, стал его сын Гуюк, внук Чингисхана. Эта процедура, обставленная со всей роскошью огромного государства, заняла много времени — прошёл целый месяц, прежде чем Гуюк был провозглашён великим ханом и принял папских послов.

Гуюк-хан (1206—1248) — великий хан Монгольской империи (1246—1248), сын Угэдэя, внук Чингисхана

Несколько дней спустя, 13 ноября 1246 г., Карпини вручили ответное письмо хана к папе римскому, в котором были такие слова:

«Разве так ты говоришь: «Я христианин, я люблю Бога, я презираю и...» Каким образом ты знаешь, что Бог отпускает грехи и по Своей благости жалует милосердие, как можешь ты знать Его, потому что произносишь такие слова? Силою Бога все земли, начиная от тех, где восходит солнце, и кончая теми, где заходит, пожалованы нам. Кроме приказа Бога так никто не может ничего сделать. Ныне вы должны сказать чистосердечно: «Мы станем вашими подданными, мы отдадим вам всё своё имущество». Ты сам во главе королей, все вместе без исключения, придите предложить нам службу и покорность. С этого времени мы будем считать вас покорившимися. И если вы не последуете приказу Бога и воспротивитесь нашим приказам, то вы станете [нашими] врагами».

В ставке Гуюк-хана Плано Карпини встретил группу русских, в том числе великого князя Ярослава Всеволодовича, отца Александра Невского.

«Нас же позвали внутрь и дали нам пива, так как мы вовсе не пили кобыльего молока, и этим они оказали нам великий почёт; но всё же они принуждали нас пить, чего мы с непривычки никоим образом не могли выдержать. Поэтому мы указали им, что нас это тяготило, и тогда они перестали нас принуждать. Снаружи ограды был Русский Князь Ярослав из Суздаля и несколько вождей Китаев и Солангов (корейцев), также два сына царя Грузии, также посол калифа Балдахского, который был султаном, и более десяти других султанов Саррацинов, как мы полагаем и как нам говорили управляющие. Там было более четырёх тысяч послов в числе тех, кто приносил дань, и тех, кто шёл с дарами султанов, других вождей, которые являлись покориться им, тех, за которыми они послали, и тех, кто были наместниками земель. Всех их вместе поставили за оградой и им подавали пить вместе; нам же и князю Ярославу они всегда давали высшее место, когда мы были с ними вне ограды», — писал Карпини.

Карпини, живя в орде, внимательно изучал быт и нравы монголов, и его описания обнаруживают большую наблюдательность.

Ниже приводим выдержки из «Исторического обзора» Плано Карпини, который он представил папе (в русском переводе «История монголов»).

O положении земли татар

Итак, вышеназванная земля расположена в той части востока, в которой, как мы полагаем, восток соединяется с севером. К востоку же от них расположена земля Китайцев, а также Солангов (корейцев) к югу земля Саррацинов (арабов) к юго-западу расположена земля Гуиров (уйгуров), с запада область Найманов, с севера земля Татар окружена морем океаном (Байкалом). В одной своей части она чрезмерно гориста, в другой представляет равнину, но почти вся она смешана со щебнем, редко глиниста, по большей части песчана.

Uvurkhangay, Mongolia

O качестве земли

В одной части земли находится несколько небольших лесов, другая же часть совершенно безлесная, пищу же себе варят и сидят [для тепла] как император, так вельможи и все другие люди при огне, разведённом из бычьего и конского навоза. Далее даже и сотая часть вышеназванной земли не плодородна, и она не может даже приносить плода, если не орошается речными водами. Но вод и ручьёв там немного, а реки редки, откуда там нет селений, а также и каких-нибудь городов, за исключением одного, который слывёт довольно хорошим и называется Каракарон (Каракорум).

Karahorin, Uvurkhangay, Mongolia

О внешнем виде лиц татар

Внешний вид лиц отличается от всех других людей. Именно между глазами и между щеками они шире, чем у других людей, щёки же очень выдаются от скул; нос у них плоский и небольшой; глаза маленькие, и ресницы приподняты до бровей. В поясе они в общем тонки, за исключением некоторых, и притом немногих, росту почти все невысокого. Борода у всех почти вырастает очень маленькая, всё же у некоторых на верхней губе и на бороде есть небольшие волоса, которых они отнюдь не стригут. На маковке головы они имеют гуменце наподобие клириков, и все вообще бреют [голову] на три пальца ширины от одного уха до другого; эти выбритые места соединяются с вышеупомянутым гуменцем; надо лбом равным образом также все бреют на два пальца ширины; те же волосы, которые находятся между гуменцем и вышеупомянутым бритым местом, они оставляют расти вплоть до бровей, а с той и другой стороны лба оставляют длинные волосы, обстригая их более чем наполовину; остальным же волосам дают расти, как женщины. Из этих волос они составляют две косы и завязывают каждую за ухом. Ноги у них также небольшие.

Об их одеянии

Одеяние же как у мужчин, так и у женщин сшито одинаковым образом. Девушек же и молодых женщин с большим трудом можно отличить от мужчин, так как они одеваются во всём так, как мужчины. Шапочки у них иные, чем у других народов; описать, понятно, их вид мы бессильны.

Об их жилищах

Ставки у них круглые, изготовленные наподобие палатки и сделанные из прутьев и тонких палок. Наверху же в середине ставки имеется круглое окно, откуда попадает свет, а также для выхода дыма, потому что в середине у них всегда разведён огонь. Стены же и крыши покрыты войлоком, двери сделаны также из войлока. Некоторые ставки велики, а некоторые небольшие, сообразно достоинству и скудости людей.

Некоторые быстро разбираются и чинятся и переносятся на вьючных животных, другие не могут разбираться, но перевозятся на повозках. Для меньших, при перевезении на повозке, достаточно одного быка, для больших - три, четыре или даже больше, сообразно с величиной повозки, и, куда бы они ни шли, на войну ли или в другое место, они всегда перевозят их с собой.

Uvurkhangay, Mongolia

Об их имуществе

Они очень богаты скотом: верблюдами, быками, овцами, козами и лошадьми. Вьючного скота у них такое огромное количество, какого, по нашему мнению, нет и в целом мире; свиней и иных животных нет вовсе.

Uvurkhangay, Mongolia

О богопочитании

Они набожно поклоняются солнцу, луне и огню, а также воде и земле, посвящая им начатки пищи и пития и преимущественно утром, раньше чем станут есть или пить. И так как они не соблюдают никакого закона о богопочитании, то никого ещё, насколько мы знаем, не заставили отказаться от своей веры или закона.

Они ничего не знают о вечной жизни и вечном осуждении; веруют, однако, что после смерти станут жить в ином мире, будут умножать свои стада, есть, пить и делать другое, что делают люди, живущие в этом мире. Они усиленно предаются гаданиям вообще, а также по полёту птиц и внутренностям животных, чародействам и волшебствам.

Монголия, овоо (фото: legendtour.ru)

О нравах

Один достаточно чтит другого, и все они достаточно дружны между собою; и хотя у них мало пищи, однако они вполне охотно делятся ею между собою. И они также довольно выносливы, поэтому, голодая один день или два и вовсе ничего не вкушая, они не выражают какого-нибудь нетерпения, но поют и играют, как будто хорошо поели. Во время верховой езды они сносят великую стужу, иногда также терпят и чрезмерный зной. И это люди не изнеженные. Взаимной зависти, кажется, у них нет; среди них нет почти никаких тяжебных ссор; никто не презирает другого, но помогает и поддерживает, насколько может, по средствам.

Женщины их целомудренны, и о бесстыдстве их ничего среди них не слышно; однако некоторые из них в шутку произносят достаточно позорных и бесстыдных слов. Раздоры между ними возникают или редко, или никогда, и хотя они доходят до сильного опьянения, однако, несмотря на своё пьянство, никогда не вступают в словопрения или драки. Пьянство у них считается почётным, и, когда кто много выпьет, там же извергает обратно, но из-за этого не оставляет выпить вторично.

По сравнению с другими людьми они очень вспыльчивы и раздражительного нрава. Всё зло, какое они хотят сделать другим людям, они удивительным образом скрывают, чтобы те не могли позаботиться о себе или найти средство против их хитростей.

Об их пище

Их пищу составляет всё, что можно разжевать, именно они едят собак, волков, лисиц и лошадей, а в случае нужды вкушают и человеческое мясо. Мы видели также, как они ели мышей. Скатертей и салфеток у них нет. Хлеба у них нет, равно как зелени и овощей и ничего другого, кроме мяса; да и его они едят так мало, что другие народы с трудом могут жить на это.

Они очень грязнят себе руки жиром от мяса, а когда поедят, то вытирают их о свои сапоги или траву, или о что-нибудь подобное. Платья свои они также не моют и не дают мыть, а особенно в то время, когда начинается гром, до тех пор, пока не прекратится это время.

Кобылье молоко, если оно у них есть, они пьют в огромном количестве, пьют также овечье, коровье и верблюжье молоко. Вина, пива и мёду у них нет, если этого им не пришлют и не подарят другие народы.

Зимою у них нет даже и кобыльего молока, если они небогаты. Они также варят просо с водою, размельчая его настолько, что могут не есть, а пить. И каждый из них пьёт поутру чашу или две, и днём они больше ничего не едят, а вечером каждому даётся немного мяса, и они пьют мясную похлёбку. Летом же, имея тогда достаточно кобыльего молока, они редко едят мясо, если им случайно не подарят его, или они не поймают на охоте какого-нибудь зверя или птицу.

Статью "Марко Поло: путешествие длиною в жизнь" читайте здесь.